Вопрос №10.1. Церковная музыка раннего средневековья.
Церковь обличала «греховность» народного искусства, а народная мелодика с ее местными живыми интонационно-ритмическими приметами вторгалась в круг церковных песнопений. Это не означало однако, что церковная музыка становилась тождественно народной: ее содержание, ее образность, вся ее эстетическая сущность были связаны с религией и лишь постепенно изменялись под воздействием светского искусства.
Для музыкального искусства раннего средневековья именно из-за большого влияния церкви огромное значение приобрело своеобразное разделение различных его областей: профессионального церковного искусства, в принципе единого (на латинском языке) для различных народов, принявших христианство,— и местного народного искусства на различных языках и диалектах. Первое записывалось с максимальной точностью, второе оставалось в устной традиции. Поэтому о церковной музыке мы можем судить на основании различных письменных памятников, о народном искусстве — только по позднейшим записям.
Музыка христианской церкви складывалась в своих первоначальных формах еще в исторических условиях могущества. Римской империи. Тогда христианская религия была своего рода выходом для порабощенных, угнетенных и обнищавших людей, которые не могли сопротивляться гигантской Римской империи и не надеялись обрести в этом мире надежду на спасение.
Из религии «страждущих и обремененных » христианство становится господствующей религией, претендующей на вселенскую духовную власть. На протяжении II—VI веков идет формирование новых родов церковной музыки, которые в итоге образуют основу григорианского хорала как единого, обязательного свода песнопений, принятых римской церковью. Раннехристианская музыка унаследовала приемы песнопения, как особого рода речитатива. Раннехристианские общины еще не выделяли из своего состава певцов-профессионалов, они попросту осваивали местные формы ритуала духовной и церковной музыки. Исполнительские традиции христианского пения — антифон (противопоставление двух хоровых групп) и респонсорий (чередование сольного пения и «ответов» хора).
Аскетическому характеру раннего христианства, его этическим позициям в значительной мере соответствовало на первых порах строгое простое пение в христианских общинах, с его ограничением мелодии в пользу слова. Но и ранняя христианская музыка не могла избегнуть тяги к мелодии, к пению как таковому. Наряду с псалмодированием (т. е. словами молитвенных текстов, произносимыми нараспев) в ее обиход вошли и гимны — как музыкально-поэтические произведения, соединяющие стихотворный текст с мелодией песенного склада. Скорее всего, гимнотворцы, складывая духовные стихи, либо подбирали к ним популярные в быту мелодии, либо создавали их по таким образцам.
К тому моменту, когда был создан григорианский антифонарий (собрание обиходных хоровых песнопений), уже накопился известный опыт церковнопевче-ских школ в ряде монастырей. Если у ранних христиан в пении объединялась вся община, то с 364 г. в церкви разрешалось выступать только певцам-профессионалам.
Надо полагать, что уже в первых монастырях усилиями местных духовных деятелей был в какой-то степени произведен отбор круга песнопений для церковного обихода.
Рим переработал по-своему все, чем располагала христианская церковь, и создал на этой основе канонизированное ею искусство — григорианский хорал. В течение IV, V, VI вв. римские певцы накапливают, отбирают и шлифуют огромное количество различных напевов. Вплоть до папы Григория I (590— 604 гг.), процесс систематизации богослужебных напевов, оформления церковного ритуала основывался на практике римской певческой школы. Создание антифонария, приписываемое папе Григорию, было подготовлено, по крайней мере, трехвековой деятельностью римских певцов при участии местного духовенства. В итоге церковные напевы, отобранные, канонизированные (т. е. признанные неизменными, абсолютными), распределенные в пределах церковного года, составили при папе Григории (по меньшей мере — по его инициативе) официальный свод — антифонарий. Входящие в него хоровые мелодии получили название григорианского хорала и стали основой богослужебного пения католической церкви.
Подлинник антифонария, составленного при Григории I, не сохранился; существуют лишь его позднейшие копии. Языком григорианского хорала остался латинский. Однако со временем латынь, когда-то живой язык в Древнем Риме, становилась все более далекой от развивающейся в средние века реальной речи даже самих римлян — не говоря уж, конечно, о многочисленных языках и наречиях молодых народов, населявших Западную Европу. Тем не менее латынь остается и поныне основой католического богослужения. Мелодический склад григорианского хорала в его первоначальном виде мы не можем представить с полной точностью. Дело в том, что на рубеже VI и VII вв. запись мелодии основывалась не на принципе ее точного воспроизведения, а лишь на принципе ее напоминания (т. е. при помощи системы знаков «напоминалось» движение мелодии вверх или вниз) — при наличии крепкой устной традиции и накопившихся навыков певцов.
Вообще всю предысторию григорианского хорала, весь путь его формирования в целом невозможно понять вне такого особого явления, как устная традиция. Стариннейшие церковные песнопения в течение многих веков передавались, так сказать, из рук в руки, от певца к певцу. Ритм, который определенным образом устанавливался при хоровом исполнении, не был точно зафиксирован раз и навсегда. Лишь значительно позднее, когда появились иные, более совершенные системы записи звуков, григорианский хорал мог быть зафиксирован с большой точностью. Между тем к той поре и сам хорал не мог не претерпеть значительных изменений : с XI в. он стал более медленным и мерным по движению, как бы застыл, «растянулся», утратил ритмическое многообразие.
Свод григорианских напевов огромен. Он включает в себя песнопения как предназначенные для всех служб церковного календаря — от недели к неделе, от праздника к празднику, так и постоянно присутствующие в составе литургии. Неизменными частями католической мессы (так называется церковная служба) можно считать Купе (кирие) — «Господи, помилуй», Gloria (глория) — «Слава в вышних Богу», Credo (кредо) — символ веры, Sanctus (санктус) — «Свят Господь Бог Саваоф>>, Agnus del (агнус дей) — «Агнец божий». Сложились эти части в разное время в пределах II—IV вв. до «послегригорианских» столетий.
Вопрос №10.2. Врубель «Демон»
Символизм — идейно-эстетическое течение, воплотившееся во всех областях искусства, особенно в поэзии А.А.Блока, К.Д.Бальмонта, В.Я.Брюсова, а также музыке, живописи, графике. Крупнейшие мастера символизма — М.А.Врубель, В.Борисов-Мусатов.
Символ ознаменовывает существование высших миров. Преломляясь во внутреннем зрении символистов, реальный мир превращается в поэтическую метафору или миф. Символисты часто используют образы сна, грезы, видения
Михаил Александрович Врубель (1856—1910) одним из первых решительно вступил на путь художественного новаторства. Фантастически-прекрасный мир живописи Врубеля, как музыка, требует особого настроя для восприятия. Краски его картин мерцают из глубины таинственным светом, подобно переливам драгоценных камней, линии звучат, как мелодии, композиционные построения направлены вверх, стремясь оторваться от земли. Художнику свойственно тяготение к монументальной форме, обращение, наряду со станковой живописью, к декоративным панно, витражу, скульптуре. Собранные вместе, его произведения рождают преображенное единым замыслом пространство.
Своеобразие русского символизма проявляется в стремлении постигнуть тайну природы, прошлого, души человека и их созвучия в мире идеальной реальности, сотворенной искусством. «Демон» (сидящий), главное произведение Врубеля, был создан в 1890 году и определил судьбу этого направления. На создание этой картины Врубеля вдохновила работа над иллюстрациями к произведению М.Лермонтова «Демон».
Л.А. Врубель. Демон (сидящий). 1890. Холст, масло. 114x211
Художник обращается к образу «светлого» Демона, в котором видит не князя тьмы, а могучий творческий дух. В русле религиозно-мистических исканий своего времени Врубель создает авторский миф.
Для Врубеля это «дух не столько злобный, сколько страстный, страдающий и скорбный, но при всем том дух властный и величавый». Наиболее близко Врубелю древнегреческое понимание Демона как «посредника между людьми и богами, который ведет человека крестным путем страсти и смерти к познанию бессмертия и высшей красоты». (Дэймон – «душа».
Демону Врубеля свойственна внутренняя раздвоенность: бесплотный одухотворенный лик и могучее тело, подобное сияющему в закатных лучах огромному камню. Дух кажется закованным в тело и жаждет освободиться от оков. Он созерцает «древнее золото заката, вкрапленное в сине-лиловые миры мрака»1 и словно вспоминает покинутый им мир небесной красоты. На щеке его мерцает жемчужная слеза — свидетельство скорби духовного исполина о хрупкости мира земного. Все вокруг охвачено чудесными превращениями: фантастические цветы принимают форму кристаллов, отбрасывают металлические блики и осыпаются аметистами
Для музыкального искусства раннего средневековья именно из-за большого влияния церкви огромное значение приобрело своеобразное разделение различных его областей: профессионального церковного искусства, в принципе единого (на латинском языке) для различных народов, принявших христианство,— и местного народного искусства на различных языках и диалектах. Первое записывалось с максимальной точностью, второе оставалось в устной традиции. Поэтому о церковной музыке мы можем судить на основании различных письменных памятников, о народном искусстве — только по позднейшим записям.
Музыка христианской церкви складывалась в своих первоначальных формах еще в исторических условиях могущества. Римской империи. Тогда христианская религия была своего рода выходом для порабощенных, угнетенных и обнищавших людей, которые не могли сопротивляться гигантской Римской империи и не надеялись обрести в этом мире надежду на спасение.
Из религии «страждущих и обремененных » христианство становится господствующей религией, претендующей на вселенскую духовную власть. На протяжении II—VI веков идет формирование новых родов церковной музыки, которые в итоге образуют основу григорианского хорала как единого, обязательного свода песнопений, принятых римской церковью. Раннехристианская музыка унаследовала приемы песнопения, как особого рода речитатива. Раннехристианские общины еще не выделяли из своего состава певцов-профессионалов, они попросту осваивали местные формы ритуала духовной и церковной музыки. Исполнительские традиции христианского пения — антифон (противопоставление двух хоровых групп) и респонсорий (чередование сольного пения и «ответов» хора).
Аскетическому характеру раннего христианства, его этическим позициям в значительной мере соответствовало на первых порах строгое простое пение в христианских общинах, с его ограничением мелодии в пользу слова. Но и ранняя христианская музыка не могла избегнуть тяги к мелодии, к пению как таковому. Наряду с псалмодированием (т. е. словами молитвенных текстов, произносимыми нараспев) в ее обиход вошли и гимны — как музыкально-поэтические произведения, соединяющие стихотворный текст с мелодией песенного склада. Скорее всего, гимнотворцы, складывая духовные стихи, либо подбирали к ним популярные в быту мелодии, либо создавали их по таким образцам.
К тому моменту, когда был создан григорианский антифонарий (собрание обиходных хоровых песнопений), уже накопился известный опыт церковнопевче-ских школ в ряде монастырей. Если у ранних христиан в пении объединялась вся община, то с 364 г. в церкви разрешалось выступать только певцам-профессионалам.
Надо полагать, что уже в первых монастырях усилиями местных духовных деятелей был в какой-то степени произведен отбор круга песнопений для церковного обихода.
Рим переработал по-своему все, чем располагала христианская церковь, и создал на этой основе канонизированное ею искусство — григорианский хорал. В течение IV, V, VI вв. римские певцы накапливают, отбирают и шлифуют огромное количество различных напевов. Вплоть до папы Григория I (590— 604 гг.), процесс систематизации богослужебных напевов, оформления церковного ритуала основывался на практике римской певческой школы. Создание антифонария, приписываемое папе Григорию, было подготовлено, по крайней мере, трехвековой деятельностью римских певцов при участии местного духовенства. В итоге церковные напевы, отобранные, канонизированные (т. е. признанные неизменными, абсолютными), распределенные в пределах церковного года, составили при папе Григории (по меньшей мере — по его инициативе) официальный свод — антифонарий. Входящие в него хоровые мелодии получили название григорианского хорала и стали основой богослужебного пения католической церкви.
Подлинник антифонария, составленного при Григории I, не сохранился; существуют лишь его позднейшие копии. Языком григорианского хорала остался латинский. Однако со временем латынь, когда-то живой язык в Древнем Риме, становилась все более далекой от развивающейся в средние века реальной речи даже самих римлян — не говоря уж, конечно, о многочисленных языках и наречиях молодых народов, населявших Западную Европу. Тем не менее латынь остается и поныне основой католического богослужения. Мелодический склад григорианского хорала в его первоначальном виде мы не можем представить с полной точностью. Дело в том, что на рубеже VI и VII вв. запись мелодии основывалась не на принципе ее точного воспроизведения, а лишь на принципе ее напоминания (т. е. при помощи системы знаков «напоминалось» движение мелодии вверх или вниз) — при наличии крепкой устной традиции и накопившихся навыков певцов.
Вообще всю предысторию григорианского хорала, весь путь его формирования в целом невозможно понять вне такого особого явления, как устная традиция. Стариннейшие церковные песнопения в течение многих веков передавались, так сказать, из рук в руки, от певца к певцу. Ритм, который определенным образом устанавливался при хоровом исполнении, не был точно зафиксирован раз и навсегда. Лишь значительно позднее, когда появились иные, более совершенные системы записи звуков, григорианский хорал мог быть зафиксирован с большой точностью. Между тем к той поре и сам хорал не мог не претерпеть значительных изменений : с XI в. он стал более медленным и мерным по движению, как бы застыл, «растянулся», утратил ритмическое многообразие.
Свод григорианских напевов огромен. Он включает в себя песнопения как предназначенные для всех служб церковного календаря — от недели к неделе, от праздника к празднику, так и постоянно присутствующие в составе литургии. Неизменными частями католической мессы (так называется церковная служба) можно считать Купе (кирие) — «Господи, помилуй», Gloria (глория) — «Слава в вышних Богу», Credo (кредо) — символ веры, Sanctus (санктус) — «Свят Господь Бог Саваоф>>, Agnus del (агнус дей) — «Агнец божий». Сложились эти части в разное время в пределах II—IV вв. до «послегригорианских» столетий.
Вопрос №10.2. Врубель «Демон»
Символизм — идейно-эстетическое течение, воплотившееся во всех областях искусства, особенно в поэзии А.А.Блока, К.Д.Бальмонта, В.Я.Брюсова, а также музыке, живописи, графике. Крупнейшие мастера символизма — М.А.Врубель, В.Борисов-Мусатов.
Символ ознаменовывает существование высших миров. Преломляясь во внутреннем зрении символистов, реальный мир превращается в поэтическую метафору или миф. Символисты часто используют образы сна, грезы, видения
Михаил Александрович Врубель (1856—1910) одним из первых решительно вступил на путь художественного новаторства. Фантастически-прекрасный мир живописи Врубеля, как музыка, требует особого настроя для восприятия. Краски его картин мерцают из глубины таинственным светом, подобно переливам драгоценных камней, линии звучат, как мелодии, композиционные построения направлены вверх, стремясь оторваться от земли. Художнику свойственно тяготение к монументальной форме, обращение, наряду со станковой живописью, к декоративным панно, витражу, скульптуре. Собранные вместе, его произведения рождают преображенное единым замыслом пространство.
Своеобразие русского символизма проявляется в стремлении постигнуть тайну природы, прошлого, души человека и их созвучия в мире идеальной реальности, сотворенной искусством. «Демон» (сидящий), главное произведение Врубеля, был создан в 1890 году и определил судьбу этого направления. На создание этой картины Врубеля вдохновила работа над иллюстрациями к произведению М.Лермонтова «Демон».
Л.А. Врубель. Демон (сидящий). 1890. Холст, масло. 114x211
Художник обращается к образу «светлого» Демона, в котором видит не князя тьмы, а могучий творческий дух. В русле религиозно-мистических исканий своего времени Врубель создает авторский миф.
Для Врубеля это «дух не столько злобный, сколько страстный, страдающий и скорбный, но при всем том дух властный и величавый». Наиболее близко Врубелю древнегреческое понимание Демона как «посредника между людьми и богами, который ведет человека крестным путем страсти и смерти к познанию бессмертия и высшей красоты». (Дэймон – «душа».
Демону Врубеля свойственна внутренняя раздвоенность: бесплотный одухотворенный лик и могучее тело, подобное сияющему в закатных лучах огромному камню. Дух кажется закованным в тело и жаждет освободиться от оков. Он созерцает «древнее золото заката, вкрапленное в сине-лиловые миры мрака»1 и словно вспоминает покинутый им мир небесной красоты. На щеке его мерцает жемчужная слеза — свидетельство скорби духовного исполина о хрупкости мира земного. Все вокруг охвачено чудесными превращениями: фантастические цветы принимают форму кристаллов, отбрасывают металлические блики и осыпаются аметистами