Вопрос 8 – Проблема правового регулирования международных отношений
Философ и правовед Карл Шмитт. в своем понимании проблемы международного права
исходил из того, что для политической сферы главными являются взаимоотношения
по линии «друг - враг», «свой - чужой».
Право, в отличие от политики, представляет собой нормативную систему,
призванную регулировать поведение и отношения людей во всех сферах, включая и
политическую. Для правовой сферы характерно базовое взаимоотношение по линии
«законно - незаконно».
Правовой подход объективно противоречит политическому, поскольку незаконными
могут быть как «чужие», так и «свои» политические цели и действия.
В реальной практике политика может диктовать свои условия праву и даже иногда
подминать его под себя. В тоталитарных или авторитарных диктатурах сама
формальная законность перестает соответствовать общепринятым представлениям о
праве и становится лишь инструментом политического насилия. Но и в условиях
демократии излишняя политизация правовой сферы губительно отражается на
деятельности правоохранительных органов, подрывает веру граждан в законность и
справедливость.
Исходным пунктом становления классического международного права принято
считать Вестфальский договор 1648 г. Этот договор сформулировал доминировавшие
в последующие два столетия международно-правовые принципы: принцип
политического равновесия, принцип независимости светской власти от духовной и
принцип юридического равенства государств. Формирование современного типа
международного права началось с Версальского договора 1919 г. и образования
Лиги Наций и в основном завершилось созданием ООН.
Исторически первой природу международных отношений пыталась объяснить так
называемая «реалистическая» теория. У ее истоков стоял еще древнегреческий
историк Фукидид, а продолжателями в разные периоды были Н. Макиавелли, Т.
Гоббс, Г. В. Ф. Гегель. С точки зрения «реалистов», в основе политики любого
государства лежат его национальные интересы, а достижение внешнеполитических
целей, вытекающих из этих интересов, обеспечивается соответствующей силой.
Сила и представлялась главным регулятором международных отношений в целом.
Изначально сторонники «реалистической» традиции скептически относились к
регулирующим возможностям моральных или правовых норм. А Н. Макиавелли вообще
отрицал их роль в политике, в том числе и международной.
Противоположным политическому реализму направлением в развитии теории
международных отношений в научной литературе принято называть либеральным, или
либерально-идеалистическим. Уже в античности появилась идея космополиса —
интеграции отдельных государств во всемирное универсальное государство, в
котором исчезнут межгосударственные конфликты и войны и наступит состояние
вечного мира.
Попытки реализации некоторых положений либеральной доктрины для перестройки
международных отношений в XX в. породили неоднозначные последствия, что
послужило основанием ее оппонентам из реалистического лагеря охарактеризовать
эту доктрину как «политический идеализм», то есть как оторванную от реальной
жизни и неприемлемую для эффективной политики концепцию.
Повторяя старые аргументы давнего спора о соотношении права и политики в
международной жизни, представители либеральной традиции в современной теории
международных отношений отдают предпочтение праву, а сторонники реалистической
традиции — политике.
Говоря о проблемах, стоящих перед современным международным правом, российский
юрист-международник Э. Кузьмин отмечает, что оно «переживает, надо признать,
серьезные кризисные явления, обусловленные фундаментальными изменениями в
мировых делах, распадом биполярной системы, нарастанием процессов
глобализации. Нередко оно ощущает себя как бы загнанным в тупик мощным
давлением подхода, согласно которому в мире есть одна по-настоящему суверенная
держава — США ... Об этих процессах с большой тревогой говорил на проходившей
в Мюнхене конференции "Глобальные кризисы — глобальная ответственность"» В. В.
Путин, который указывал, что наблюдается «все большее пренебрежение
основополагающими принципами международного права. С другой стороны,
международное право испытывает «ветры перемен, возникающих под воздействием
разрастающихся трещин в евроатлантической солидарности, экономического подъема
в таких государствах, как Бразилия, Россия, Индия, Китай и другие
С точки зрения политики никакого реального равенства между государствами
никогда не было, нет и быть не может; международные отношения на протяжении
столетий основывались не на формально-правовом равенстве, а на балансе сил.
Так было и во времена Вестфальского мира. Но после его заключения начался
процесс утверждения формально-правового равенства в качестве универсального
принципа всей системы международных отношений. Окончательно этот процесс
завершился принятием Устава Организации Объединенных Наций, где уже прямо
говорилось о «суверенном равенстве» государств, а не просто о государственном
суверенитете. Однако формально-правовое равенство не устранило и не могло
устранить реального неравенства политических и в еще большей степени
экономических потенциалов. В итоге фундаментальное противоречие между
политикой и правом в международных отношениях получило новое подтверждение,
например, в том, что при создании Организации Объединенных Наций постоянные
члены ее Совета Безопасности получили явные преимущества перед другими
государствами при принятии решений.
Наряду с противоречием между политикой и правом проявилось противоречие и
между правом и экономикой. Об этом свидетельствует то обстоятельство, что в
международных экономических организациях стала распространяться практика так
называемого «взвешенного голосования», при котором количество голосов у
государств-членов напрямую зависело от их экономического потенциала и
соответствовало вкладу этих государств в экономические ресурсы соответствующих
организаций.
Даже если у авторов проекта мирового права есть благие намерения добиться
повсеместного торжества принципов законности и справедливости, создать условия
для беспрепятственного уголовного преследования лиц, совершивших преступления
международного характера и международные преступления, эти благие намерения
приходят в противоречие с политическими реалиями сегодняшнего мира.
Следовательно, подмена традиционных международно-правовых норм какими-либо
новыми нормами на практике может дестабилизировать международные отношения и
усилить степень их конфликтогенности.
Следует помнить о неоднозначности и противоречивости взаимоотношения права и
международной политики, поскольку они имеют разную основу и поэтому могут
вступать между собой в противоречие, в том числе и в международных отношениях.
По своей природе международное право призвано сглаживать, преодолевать и
ограничивать опасные для всего человечества тенденции как во внешней политике
отдельных государств, так и во всей системе международных отношений. Но и само
международное право может отставать от потребностей общественного развития и
поэтому утрачивать способность эффективно регулировать межгосударственные
взаимодействия. Для того чтобы избежать подобных ситуаций, а при их
возникновении находить из них наиболее оптимальный выход, необходимо
постоянное влияние политической практики на международное право, без чего
невозможна его эволюция в соответствии с потребностями этой практики.