шпаргалка

Гражданско-политическая лирика А.Ахматовой. Реквием.

[ Назад ]
А. Ахматова, поэт огромного поэтического дара, возвышенного и трагического, вошла в русскую литературу прежде всего как певец любви. Однако с течением времени — времени бурь и потрясений в судьбе России — ее лирика, поначалу камерная, интимно-исповедальная, обретает высокое гражданское звучание. Уже в годы первой мировой войны в ее творчество вошли мотивы гражданственности, самопожертвования, любви к Родине. Ахматова сразу определила для себя
главное: быть вместе с Россией на всех ее путях и перепутьях.Стихи Ахматовой в период второй мировой войны — своеобразная формула гневного, воинственного патриотизма. Цикл стихов о ленинградской блокаде, которую поэтесса пережила вместе с тысячами других жителей города, нельзя читать равнодушно. Боль пронизывает каждую строчку."Реквием" Ахматовой - подлинно народное произведение, не только в том смысле, что он отразил и выразил великую народную трагедию, но и по своей поэтической форме, близкой к народной причети. "Сотканный" из простых, "подслушанных", как пишет Ахматова, слов, он с большой поэтической и гражданской силой выразил свое время и страдающую душу народа.

"Реквием" не был известен ни в 30-е, ни в последующие годы, как, впрочем, не были известны и многие произведения тех лет, лишь сейчас приходящие к читателю. Но он навеки запечатлел свое время и показал, что поэзия продолжала существовать даже и тогда, когда, по слову Ахматовой, поэт жил с зажатым ртом. Задушенный крик стомильонного народа оказался услышанным - в этом великая заслуга Ахматовой.

Нельзя не заметить, что стихи Ахматовой 30-х годов - и те, что посвящены развязанной в 1939 году мировой войне, и те, что написаны о народной трагедии, связанной со сталинским террором, обрушившимся на народ, заметно отличаются по своей тональности, а нередко и по форме от произведений предшествующих периодов. Она и сама понимала и ясно осмысляла перемены, происшедшие в ее творчестве после примерно 1935 года.

"...В 1936 году я снова начинаю писать, но почерк у меня изменился, но голос уже звучит по-другому. А жизнь приводит под уздцы такого Пегаса, который чем-то напоминает апокалипсического Бледного коня или Черного коня из тогда еще не рожденных стихов... Возврата к первой манере не может быть. Что лучше, что хуже, судить не мне..."

В этой записи важно то, что сама Ахматова свидетельствует о переломе, наступившем в 1936 году, и говорит, что она осознала этот перелом как разрыв с "первой манерой". Слова о разрыве имеют причиной не только психологический шок, вызванный трагедией 30-х годов, но и обостренное ощущение своего постоянного движения, шедшего толчками и спазмами.

Тот толчок, что произошел в середине 30-х годов, был совершенно небывалой, исключительной силы. Для общественной жизни такой толчок, связанный с репрессиями, был катастрофичен, он не только сдвинул все здание государства подобно землетрясению, но и в значительной части разрушил его, похоронив под обломками миллионы жизней, а другие миллионы перемешав в прахе и крови. И перемешав, он, этот катастрофический толчок, окончательно соединил в одно судьбы художников и народа. Ахматова в "Реквиеме" и в сопутствующих ему стихах (а вскоре и в отдельных строфах "Поэмы без героя") заговорила голосом одного из десятков миллионов своих соотечественников. И она принципиально не хотела (да и не могла бы этого сделать), чтобы ее голос чем-то отличался от голосов народной муки. Он мог отличаться лишь одним - силой звучания.

Естественно, что увиденное, услышанное и пережитое ею в те годы она не могла бы передать средствами "первой манеры". Кровавый, бесчеловечный, жестокий мир полностью вовлек ее в себя, поглотив, окрасив кровью стихи, озвучил их рыданиями заключенных, - здесь действительно все прежние слова и манеры как бы поблекли и отступили в прошлое вместе с прошлым.

Но, с другой стороны, можем ли мы забыть, что даже интимная, любовная лирика Ахматовой в этом отступившем назад прошлом, лирика предреволюционных лет, всегда, как мы знаем, раздвигала - умела раздвигать рамки своих традиционных треугольников и роковых "невстреч" до общечеловеческих смыслов. А лирика первой мировой войны и революции разве не впитала в себя мотивы, интонации и значения общенародной, общечеловеческой - надклассовой - боли?..

Вместе с тем - и здесь нельзя не согласиться с Ахматовой - в 30-е годы действительно ее "первая манера" уступает место иным смыслам и небывалой в ее творчестве музыке.

Если не стремиться обязательно определить все стороны ахматовского творчества в разные периоды, а выделить самое основное, то можно говорить о двух основных чертах, обрисовывающих ее характерный облик. Это, во-первых, фрагментарность поэтической речи, которая для нее характерна от "Вечера" до комаровских набросков. А во-вторых, стремление - всегдашнее у Ахматовой - охватить мир в его огромности, целостности. Такое сочетание - фрагмента душевной жизни личности и мирового контекста - совершенно парадоксально, и вряд ли у кого из современников Ахматовой оно было выражено с такой последовательностью и даже наглядностью.

Ахматова - как мастер - принципиально работала отрывками. "Непрерывность - обман", - говорила она; "все равно с чего начинать", - замечала она о стихах. Ее лирика - это всегда как бы записки, начинающиеся едва ли не с полуслова, словно на клочке бумаги, оставленном на столе для человека, который и с такого полуслова все поймет. Она писала как бы без всякой заботы о постороннем читателе - то ли для себя, то ли для близкого, хорошо знающего ее человека. Такая манера была свойственна ей всегда, но в поздней лирике она резко усиливается. По этой причине мы всегда поражаемся небывалой интимности ее отрывков (словно чужому письму, которое и неудобно читать), но в то же время сама их недоговоренность невероятно расширяет их адрес, так как мы можем прочитать эти стихи, всегда соотнося их с собственным опытом, в том числе и интимным.

Эту фрагментарность Ахматова сохраняет и во второй своей манере, но в то же время не только усиливает ее, но и резко расширяет адрес своей лирики.

Ее "Реквием" весь как бы разорван. Он написан (да так это и было на самом деле) словно на разных листочках, и все стихотворения этой траурной, поминальной поэмы - фрагменты. Но на сей раз - по сравнению с "первой манерой" - они производят впечатление больших и тяжелых глыб, которые к тому же какой-то гигантской силой движутся на наших глазах и медленно врастают друг в друга, образуя огромное каменное изваяние горя. "Реквием" - окаменевшее горе, гениальным образом созданное из самых простых слов. При этом нашему слуху все время остается внятной живая пульсация крови, учащенное или замирающее дыхание поэта, для которого эта ноша, эта каменная кладь, эта адская работа почти непосильна, но он несет ее как свой крест и долг.

Таким образом, если говорить о творческих итогах 30-х годов, то они, без преувеличения, огромны. Помимо большого числа стихотворений она, как мы видели, работала над двумя поэмами - "Путем всея земли" и "Реквиемом". Первую поэму Ахматова целиком закончила в 1940 году, без перерыва, как мы увидим, перейдя к своему следующему крупнейшему созданию - "Поэме без героя". И в эти же годы, в условиях, казалось бы, крайне неблагоприятных для творчества, она пишет основные части "Реквиема", который, за. исключением предваряющей части "Вместо Предисловия" и эпиграфа, взятого из стихотворения 1961 года "Так не зря мы вместе бедовали...", задуман и написан в предвоенное десятилетие.

Поэтическая работа знает свои законы, о которых Ахматова отчасти написала в цикле "Тайны ремесла", и она не всегда бывает интенсивной и плодотворной в "благополучные" годы жизни поэта. Можно вспомнить в связи с этим немало сходных примеров, но если иметь в виду 30-е годы и эпоху Великой Отечественной войны, то нельзя не вспомнить Ольгу Берггольц, автора замечательного цикла "Испытание", созданного в тюрьме и по воспоминаниям о ней, а также принесших ей всенародное признание произведений периода ленинградской блокады. То обстоятельство, что ни "Реквием", ни другие произведения Ахматовой 30-х годов не были известны читателю, нисколько не умаляет их значения в истории советской поэзии 30-х годов, так как они свидетельствуют о том, что в эти тяжелые годы литература, задавленная бедой и обреченная на молчание, продолжала, однако, существовать - наперекор террору и гибели.Но "Реквием" – это не только личная трагедия, но трагедия народная.

Композиция поэмы имеет сложную структуру: она включает в себя Эпиграф, Вместо предисловия, Посвящение, Вступление, 10 глав (три из которых имеют название: VII – Приговор, VIII – К смерти, Х – Распятие) и Эпилог (состоящий из трех частей).

Почти весь "Реквием" был написан в 1935–1940 годах, раздел Вместо Предисловия и Эпиграф помечены 1957 и 1961 годами. Долгое время произведение существовало только в памяти Ахматовой и ее друзей, лишь в 1950-е годы она решилась записать его, а первая публикация состоялась в 1988 году, через 22 года после смерти поэта.

Поначалу "Реквием" был задуман как лирический цикл и лишь позднее переименован в поэму.Эпиграф и Вместо Предисловия – смысловые и музыкальные ключи произведения. Эпиграф (автоцитата из стихотворения Ахматовой 1961 года "Так не зря мы вместе бедовали...") вводит в эпическое повествование о народной трагедии лирическую тему:

Я была тогда с моим народом,
Там, где мой народ, к несчастью, был.

Вместо Предисловия (1957) – часть, продолжающая тему "моего народа", переносит нас в "тогда" – тюремную очередь Ленинграда 1930-х годов. Ахматовский "Реквием", так же как и моцартовский, написан "по заказу", но в роли "заказчика" в поэме выступает "стомильонный народ". Лирическое и эпическое в поэме слиты воедино: рассказывая о своем горе (аресте сына – Л. Гумилева и мужа – Н. Пунина), Ахматова говорит от лица миллионов "безымянных" "мы": "В страшные годы ежовщины я провела семнадцать месяцев в тюремных очередях в Ленинграде. Как-то раз кто-то "опознал" меня. Тогда стоящая за мной женщина с голубыми губами, которая, конечно, никогда в жизни не слыхала моего имени, очнулась от свойственного нам всем оцепенения и спросила меня на ухо (там все говорили шепотом): – А это вы можете описать? И я сказала: – Могу. Тогда что-то вроде улыбки скользнуло по тому, что некогда было ее лицом".

В Посвящении продолжается тема прозаического Предисловия. Но меняется масштаб описываемых событий, достигая грандиозного размаха:

Перед этим горем гнутся горы,
Не течет великая река,
Но крепки тюремные затворы,
А за ними каторжные норы...

Здесь получают характеристику время и пространство, в котором находится героиня и ее случайные подруги по тюремным очередям. Времени больше нет, оно остановилось, онемело, стало безмолвным ("не течет великая река"). Жестко звучащие рифмы "горы" и "норы" усиливают впечатление суровости, трагичности происходящего. Пейзаж перекликается с картинами Дантова "Ада", с его кругами, уступами, злыми каменными щелями... И тюремный Ленинград воспринимается как один из кругов знаменитого "Ада" Данте. Далее, во Вступлении, мы встречаем образ большой поэтической силы и точности:

И ненужным привеском болтался
Возле тюрем своих Ленинград.
Многочисленное варьирование сходных мотивов в поэме напоминает музыкальные лейтмотивы. В Посвящении и Вступлении намечены те основные мотивы и образы, которые будут развиваться в произведении дальше.

Для поэмы характерен особый звуковой мир. В записных книжках Ахматовой есть слова, характеризующие особую музыку ее произведения: "...траурный реквием, единственным аккомпанементом которого может быть только Тишина и резкие отдаленные удары похоронного колокола". Но тишина поэмы наполнена тревожными, дисгармоничными звуками: ключей постылых скрежет, песня разлуки паровозных гудков, плач детей, женский вой, громыхание черных марусь, хлюпанье дверей и вой старухи. Такое обилие звуков лишь усиливает трагическую тишину, которая взрывается лишь однажды – в главе Распятие:

Хор ангелов великий час восславил,
И небеса расплавились в огне...

Распятие – смысловой и эмоциональный центр произведения; для Матери Иисуса, с которой отождествляет себя лирическая героиня Ахматовой, как и для ее сына, настал "великий час":

Магдалина билась и рыдала,
Ученик любимый каменел,
А туда, где молча Мать стояла,
Так никто взглянуть и не посмел.

Магдалина и любимый ученик как бы воплощают собой те этапы крестного пути, которые уже пройдены Матерью: Магдалина – мятежное страдание, когда лирическая героиня "выла под кремлевскими башнями" и "кидалась в ноги палачу", Иоанн – тихое оцепенение человека, пытающегося "убить память", обезумевшего от горя и зовущего смерть. Молчание Матери, на которую "так никто взглянуть и не посмел", разрешается плачем-реквиемом. Не только по своему сыну, но и по всем погубленным.

Замыкающий поэму Эпилог "переключает время" на настоящее, возвращая нас к мелодии и общему смыслу Предисловия и Посвящения: снова появляется образ тюремной очереди "под красною ослепшею стеною". Голос лирической героини крепнет, вторая часть Эпилога звучит как торжественный хорал, сопровождаемый ударами погребального колокола:

Опять поминальный приблизился час.
Я вижу, я слышу, я чувствую вас.

"Реквием" стал памятником в слове современникам Ахматовой: и мертвым, и живым. Всех их она оплакала, личную, лирическую тему поэмы завершила эпически. Согласье на торжество по воздвижению памятника ей самой в этой стране она дает лишь при одном условии: что это будет Памятник Поэту у Тюремной Стены. Это памятник не столько поэту, сколько народному горю:

Затем, что и в смерти блаженной боюсь
Забыть громыхание черных марусь.
Забыть, как постылая хлюпала дверь
И выла старуха, как раненый зверь.

КАТЕГОРИИ:

Network | английский | архитектура эвм | астрономия | аудит | биология | вычислительная математика | география | Гражданское право | демография | дискретная математика | законодательство | история | квантовая физика | компиляторы | КСЕ - Концепция современного естествознания | культурология | линейная алгебра | литература | математическая статистика | математический анализ | Международный стандарт финансовой отчетности МСФО | менеджмент | метрология | механика | немецкий | неорганическая химия | ОБЖ | общая физика | операционные системы | оптимизация в сапр | органическая химия | педагогика | политология | правоведение | прочие дисциплины | психология (методы) | радиоэлектроника | религия | русский | сертификация | сопромат | социология | теория вероятностей | управление в технических системах | физкультура | философия | фотография | французский | школьная математика | экология | экономика | экономика (словарь) | язык Assembler | язык Basic, VB | язык Pascal | язык Си, Си++ |